Вторник, 19.03.2024, 12:30
Приветствую Вас Гость | RSS


«Гудок» и «Будильник»

http://www.library.cjes.ru/online/?a=con&b_id=379&c_id=3871

В русле развития революционно-демократической журналистики шестидесятых годов следует рассматривать сатирические журналы — «Гудок» под редакцией Д. Д. Минаева (1862) и «Будильник» при Н. А. Степанове (1865—1870). По своим идеям, темам, по внутриредакционной организации журналы эти были близки к «Искре», использовали ее опыт. История «Гудка» и «Будильника» — примечательная страница русской журналистики.

Сатирический журнал «Гудок», редактировать который был приглашен Минаев, стал выходить с начала 1862 г. Издателем его был Ф. Т. Стелловский, до этого выпускавший еженедельную газету «Русский мир».

Цели нового журнала в объявлении о подписке выглядели так: «Отрицание во имя честной идеи... преследование грубого и узкого обскурантизма, произвола и неправды в нашей русской жизни». Далее говорилось: «Мы верим в смех и сатиру не во имя «искусства для искусства», но во имя жизни и нашего общего развития: одним словом, мы верим в смех, как в гражданскую силу».

Если сравнить эту декларацию с программой «Искры», то окажется, что в них немало общего. В «Искре» провозглашается «отрицание всего ложного во всех его проявлениях в жизни и искусстве», в «Гудке» — «отрицание во имя честной идеи»; там подчеркивается, что цель журнала — «сатира в ее общем обширном смысле», здесь говорится о сатире «во имя жизни и нашего общего развития». «Гудок» действительно с первого номера стремился во всем походить на «Искру» и даже подражать ей.

В чем же проявилось сходство двух журналов?

Во-первых, в идейной близости. Как и в «Искре», в «Гудке» важнейшее значение имели социальные проблемы. Много места уделялось крестьянскому вопросу, положению «освобожденного» мужика. Конечно, писать об этом можно было лишь очень осторожно, привлекая порой иносказания или факты зарубежной жизни. Так, в одном из стихотворений («Гудок», 1862, № 9) Минаев, говоря о невольничестве в Америке, намекал на то, что и в Европе дела не лучше:

Хоть известен теперь новый свет
Благодарной гражданской доктриной,
Но у негров — решили там — нет
Человеческой фибры единой.
Вся Европа в том видит позор,
Лицемерка известна ведь эта,
Ей самой можно сделать укор
За людей и не черного цвета.

Мишенями для «Гудка» служили суд, администрация, чиновники, цензура, полиция и другие органы царского самодержавия.

«Гудок» занимал принципиальную позицию в борьбе с консервативной печатью. В журнале была опубликована фантастическая пьеса «Ночной раут» (1862, № 1) — злая сатира на реакционно-монархические издания. «Северная пчела» и «Санкт-Петербургские ведомости» представлены здесь в виде детей богатых и благородных родителей, состоящих в звании «литературных приживалок»; «Сын отечества» — это господин, который постоянно толкует о своих добродетелях, но ненавидит Италию за то, что ее народ добивается независимости; «Наше время» — космополит, меняющий галстуки, а еще чаще — убеждения, и т. д.

Сходство «Гудка» и «Искры» проявлялось также в постановке внутриредакционной работу и в оформлении номеров.

И тот и другой журнал создавались коллективными усилиями многих сотрудников. Ведущая роль в «Гудке» принадлежала самому Минаеву, выступавшему под несколькими псевдонимами. Его товарищами были «искровцы» П. Вейнберг, Н. Курочкин, М. Стопановский. Кроме них, печатались А. Козлов, Д. Ломачевский, К. Преображенский, М. Владимирский, С. Терпигорев (Сергей Атава). Карикатуры рисовал Н. Иевлев.

«Гудок» как тип издания внешне очень напоминал «Искру». Рисунки с остроумными подписями перемежались на страницах журнала текстом. Они удачно дополняли литературные материалы, несли самостоятельную идейную нагрузку. Многие карикатуры были запрещены. Но и те, которые публиковались, представляли общественный и художественный интерес. «Гудку» удалось, в частности, поместить рисунки, направленные против полиции («Выставка Петербургской флоры», № 13), показывающие бесправие народа («Видимые признаки привязанности к начальству», № 8) и др.

На заглавной виньетке «Гудка» был изображен среди крестьян Герцен со знаменем, на котором хорошо видны слова: «Уничтожение крепостного права». Крестьяне держат в руках журнал «Гудок», слушают Герцена и вызывающе смотрят на чиновника, попа, военных, палача с треххвостной плетью и других представителей враждебного народу мира. Если учесть, что до середины 1862 г., когда в реакционной печати началась травля Герцена, само имя великого революционера являлось запретным, то станет ясно, что помещение такого рисунка было смелым шагом. Допустившая явный недосмотр цензура запретила заглавную виньетку с пятого номера.

Между «Искрой» и «Гудком» существовали, однако, и заметные различия.

«Искра» была журналом, так сказать, «всероссийским», да и темы, которые она ставила, выходили далеко за пределы столицы. «Гудок» же, по преимуществу, составлялся из петербургского материала.

Характер сатиры «Гудка», центральное место в котором занимали произведения Минаева, отличался от «Искры». В основе своей сатира «Гудка» была злободневна, политически остра, актуальна. Но у Минаева да и других, близких к нему авторов, идейное начало нередко очень приглушено, а смеха больше, чем протеста против безобразий действительности.

Этот недостаток сатирических произведений Минаева Добролюбов критиковал в рецензии на сборник стихотворений поэта «Перепевы», опубликованной в «Современнике» в 1860 г. Те же мысли высказывал позже Салтыков-Щедрин, рецензируя сборник сатир и песен Минаева «В сумерках» (1868). Отметив, что произведения Минаева «за весьма малыми исключениями... имеют в виду некоторые особенности общественной жизни столичного города Петербурга», а сам он «писатель остроумный, даровитый и притом обладающий прямыми и честными убеждениями», Щедрин вместе с тем говорит: «...Невыдержанность мысли — явление весьма нередкое в стихотворениях Минаева», для него характерна «сатира, замыкающая себя в кругу общественных курьезов и странностей». Но такая сатира едва ли может заслужить это название. «Как ни натуживайся сатирик, какую ни давай форму своему произведению, содержание его будет все-таки внешнее, водевильное»[102]. Единственно плодотворная почва для сатиры есть почва народная, ибо ее только и можно назвать общественной в истинном значении этого слова. «Чем далее проникает сатирик в глубины этой жизни, тем весче становится его слово, тем яснее рисуется его задача, тем неоспоримее выступает наружу значение его деятельности»[103].

Под редакцией Минаева вышло тринадцать номеров «Гудка». В № 15 журнала читатель познакомился с очередным его стихотворением «Современная песня», в примечании же было сказано, что автор «оставил редакцию» и снимает с себя перед публикой всякую ответственность за состав и содержание журнала. В течение некоторого времени Минаев сотрудничал в «Гудке», но вскоре отошел от него совсем.

Уход Минаева отразился на журнале, который быстро потерял социальную остроту, яркость и злободневность. Цензурные затруднения, а также денежные споры нового редактора А. С. Гиероглифова с издателем Стелловским привели к тому, что после выхода первого номера за 1863 г. «Гудок» прекратил свое существование.

По-иному сложилась судьба «Будильника». Этот журнал, возникший в 60-е годы, выходил более полувека. В первые годы существования (1865—1871) «Будильник» находился в лагере демократической журналистики; потом он стал одним из многих легковесных юмористических изданий.

«Будильник» был основан Н. А. Степановым, ушедшим в конце 1864 г. из «Искры». Причин разрыва Степанова с «Искрой» было, по-видимому, несколько. Имели значение его идейные расхождения с Курочкиным; Степанову не всегда импонировали резкость суждений и политическая острота в решении злободневных вопросов, свойственные его соредактору. Репутация «Искры», издания оппозиционного, создавала невероятно тяжелые условия для работы. Степанов с горечью наблюдал, как лучшие карикатуры оказывались запрещенными и, по свидетельству современников, даже не всегда понимал, почему так происходит. К этому надо прибавить денежные споры его с Курочкиным.

Разрешение на издание нового журнала Степанов получил сравнительно легко. Комментируя этот факт, И. Г. Ямпольский в обстоятельной работе по истории «Будильника» в 60-е годы справедливо отмечает: «Это произошло потому, что таким образом решили подорвать авторитет «Искры». «Степанов скорее благонамеренный, чем вредный редактор, — писал один из чиновников Третьего отделения, а Курочкин, лишенный сотрудничества Степанова, не выдержит и года, и «Искра» погибнет»[104]. Жизнь посмеялась над подобными пророчествами. «Искра» после Степанова доставила еще немало хлопот цензурному ведомству и продержалась почти десять лет, да и Степанов со своим журналом не оправдал надежды властей.

В «Будильнике» при Степанове печатались обозрения «политической жизни иностранных государств» (в форме юмористических очерков, рассказов, стихотворений, карикатур), «иллюстрированные повести, рассказы, драматические сцены, очерки быта и нравов разных сословий», «юмористические статьи по поводу различных современных событий», «литературная летопись» (краткое обозрение юмористических явлений в области литературы и журналистики, статьи полемические и проч.)», «хроника провинциальной жизни» и т. д. Столь широкий охват стал возможен благодаря активному участию в журнале многих поэтов, публицистов, художников. Так, в литературном отделе «Будильника» сотрудничали Д. Минаев, Г. Жулев, В. Буренин, В. Богданов, П. Вейнберг, Л. Пальмин, Н. Пушкарев, И. Федоров, М. Стопановский и др. Для журнала писали Гл. Успенский и Ф. Решетников. Карикатуры рисовали А. Антонович, Ф. Добужинский, С. Любовников, В. Никитин, Н. Введенский.

В 1865—1866 гг. заметную роль в «Будильнике» играл молодой талантливый публицист, сотрудник «Искры» И. Дмитриев. Он заведовал литературным отделом, участвовал в редактировании издания. В марте 1866 г. Дмитриев разошелся со Степановым и покинул журнал. Вместе с ним ушел Минаев, а несколько позже — Богданов, Стопановский и Жулев.

Говоря о содержании «Будильника» той поры, необходимо вначале отметить черты, которые роднили журнал с революционно-демократическими изданиями 60-х годов и прежде всего с «Искрой». В «Будильнике» немало материала социально значимого и политически злободневного. Здесь мы найдем характеристику общественной жизни, сдавленной полицейским режимом; высказывания о том, как преследуется свободное слово; сатирическое изображение помещичье-дворянской государственной машины (Щиглев в стихотворении «Современный чародей» называет ее «всемогущим кукишем»).

«Будильнику» свойственно противопоставление богатых бедным, эксплуататоров эксплуатируемым, причем его авторы всегда на стороне угнетенных, они издеваются над попытками сгладить противоречие между капиталом и нищетой. «...Все население земного шара, — писал И. Рождественский в № 2 журнала за 1869 г., — может быть разделено на два лагеря — обкрадывающих и обкрадываемых, эксплуататоров и эксплуатируемых, притеснителей и притесненных...».

Разоблачение капиталистов — еще одна важная тема «Будильника». В журнале немало материалов о тяжелых условиях труда на фабриках и строительстве железных дорог, о системе штрафов, об избиении женщин и многом другом, что нес с собой капитализм (например, карикатура «Сон русских фабрикантов», 1870, № 1). «Будильник» много внимания уделял борьбе против либералов и либеральной печати. Эта тема занимает большое место в публицистике, ей посвящены эпиграммы, стихи, фельетоны. Так, Дмитриев, высмеивая «Санкт-Петербургские ведомости», писал, что они «уважают свободу, но свободу своеобразную, которая, например, дает право каждому, имеющему билет в театр, ходить в театр, имеющему от полиции разрешение на выезд из города — свободно выехать из города». Дмитриеву ясна суть либерального обличительства. Нападая на микроскопическое зло, либеральная печать, по его словам, «заставляет забывать зло более крупное, которое, предоставленное самому себе, развивается до грандиозных размеров» (1866, № 20).

Богданов, высмеивая эволюцию западного либерала профессора Валетта (1869, № 34) и, конечно, имея в виду тот же путь, проделанный либералами русскими, писал:

В несчастной роли либерала
Теперь приятного уж мало:
То ни за что притянут в суд,
То полицейские побьют...
То ль дело мне с крестом в петлице
Гулять в довольстве по столице,
Так чтобы брал передо мной
Под козырек городовой.

В отличие от либеральной прессы «Будильник» отнюдь не склонен был идеализировать положение крестьян после реформы. На его страницах печатался очерк Н. Златовратского «Перепутье» — яркая картина нищеты и забитости послереформенного крестьянина; здесь читатель знакомился и с другими произведениями, проникнутыми ненавистью к угнетателям, верой в счастливое будущее, — «Дубинушка» Богданова стала прообразом известной революционной песни. Таким образом, демократическая сущность «Будильника» шестидесятых годов представляется несомненной.

Однако по сравнению с «Искрой» и даже с «Гудком» в «Будильнике» было очень много так называемого нейтрального, развлекательного материала. Это, вероятно, объяснялось и объективными, и субъективными причинами.

К первым относятся преследования цензуры: она высасывала из журнала все самое яркое, политически острое, общественно значимое. По подсчетам И. Г. Ямпольского, в 1866 г. цензурным комитетом, помимо частичных изъятий и искажений, было вовсе запрещено 12 статей (под статьей в данном случае имеется в виду литературное произведение в отличие от рисунка), в 1867 г. — 15 статей и 63 карикатуры, а в 1870 г. — соответственно 32 и 59. На облике журнала, несомненно, сказывалось и то обстоятельство, что в течение первых полутора лет «Будильник» в отличие от других изданий такого типа выходил два раза в неделю. Отсюда мелочность некоторых откликов на темы дня, осмыслить которых было нередко просто некогда.

Во-вторых, редактор журнала Степанов, человек демократических убеждений, не сблизился с революционными демократами, не сумел преодолеть ту черту, за которой протест против произвола и деспотизма превращался в стремление к глубоким социальным преобразованиям, естественно дополнялся революционным призывом. Ограниченность мировоззрения Степанова привела в свое время к его разрыву с Курочкиным. Теперь же она мешала наиболее революционно настроенным «искровцам», сотрудничавшим в «Будильнике», повернуть журнал навстречу «Отечественным запискам» и «Делу».

Вместе с тем, оставаясь демократом, Степанов не мог не понимать, по какому пути идет журнал. С горечью он видел, как читатель отвертывается от «Будильника»: вместо четырех тысяч подписчиков их осталось всего две. В 1871 г. Степанов покинул журнал. «Я очень рад, что схожу вовремя со сцены измельчавшей и дошедшей до рыночного торгашества журналистики», — писал он В. Р. Зотову[105]. «Будильник» же с 1873 г. был возобновлен в Москве А. П. Суховым в виде безыдейного юмористического издания, рассчитанного на мещанские вкусы.


Cайт
А. П. Чехов
Добро пожаловать
Документация
Полезный сайт
Поиск того времени
Опрос журнала
Нравятся ли Вам юмористические журналы?
Всего ответов: 111
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Архив записей